Тест на антиутопию: на что похож закон о контроле иностранцев через смартфоны

Взгляд назад на COVID-19

Признаться, мне было сложно писать эту колонку, поскольку новость об уже принятом законе о слежке за мигрантами через смартфоны с самого начала показалась скорее прологом к художественному произведению о будущей фантастической антиутопии. Впрочем, это не фантастика, а наша с вами реальность, и говорить об этом необходимо всерьез, как бы сложно это ни было.
Несколько лет назад, когда пандемия COVID-19 волнами захватывала страны, а правительства вводили беспрецедентные меры по борьбе с вирусом, автор этих строк умудрился переболеть им несколько раз. С разной тяжестью, разными последствиями, самоизоляцией и, как и десятки тысяч других заболевших, со слежкой через COVID-трекер. Это очень простое приложение не позволяло покинуть свой дом (или иное место самоизоляции) без последствий и требовало регулярного подтверждения, что ты — это ты, через отправку биометрии в виде лица.
Очень простая технология, сравнительно небольшое общественное сопротивление, в первую очередь по причине значительной ограниченности применения и чрезвычайности ситуации.
Тем не менее технология работала, и ее разработчики никуда не исчезли. Более того, за эти годы, вне всяких сомнений, и в департаменте информтехнологий Москвы, и в Минцифры многократно проанализировали ее применение. Их можно понять: а вдруг пандемия повторится? Что, если следующая пандемия будет даже хуже?
Уже в 2021 году казалось: все, мы это пережили — и пандемию, и чрезвычайные меры. Будущее было если не светлым, то светлее для тех, кто переболел и выжил.

Иностранцы под контролем

Но технологии возвращаются, причем не совсем, как было, не совсем с теми же целями, и совсем не в отношении заболевших, но точно еще совершеннее и серьезнее. 
Совсем недавно, 20 мая, Госдума приняла, а 21 мая Совет Федерации одобрил закон об эксперименте по контролю за мигрантами. Этот эксперимент предполагает, что все иностранцы, прибывающие в Москву и Московскую область, теперь, помимо всего остального, должны сдавать биометрию и устанавливать специальное приложение, отслеживающее их геопозицию.
В этом документе и разговорах о нем пока нет подробностей, как конкретно это приложение будет работать, но я обращаю внимание именно на эту комбинацию: биометрия + отслеживание геопозиции. Действительно, без периодической проверки биометрии нельзя гарантировать, что именно этот человек будет ходить именно с этим устройством, на котором будет установлено это приложение. Все это слишком напоминает ковидный трекер, все это очень похоже на новое поколение цифровых браслетов, где неснимаемость устройства заменяет регулярный запрос биометрии.
Не сомневаюсь, что многие читатели это одобрят. Они вспомнят о многочисленных скандалах и происшествиях с иностранцами за последние годы и о том, что о контроле за миграцией говорят достаточно давно. Ведь что означает «контроль» на языке правоохранительных органов? Это наложение ограничений, в данном случае административных и технических, на выбранную социальную группу. Важно задать себе вопрос: а что, если эта социальная группа не единственная? А что, если это только начало? И тогда главный вопрос — начало чего?

У контроля пределов нет

Технологии контроля, которые будут применяться в этом «эксперименте», обладают слишком хорошим потенциалом для применения к профилактике преступлений. Если еще не прозвучали, то, не сомневаюсь, очень скоро зазвучат голоса, которые начнут призывать применять те же меры ограничений к:
И так далее. Как только подобная технология заработает на большом масштабе, ее могут распространить и на иностранных агентов, и на сотрудников нежелательных организаций.
Причем, если провести опросы, то окажется, что общество не будет оказывать этому сопротивления. Что дальше? Голоса, призывающие дискриминировать алиментщиков, вспомнят, что появился такой механизм. Не платишь алименты? Регулярно отмечайся. Реестр контролируемых лиц на то и упомянут в законе именно в такой формулировке, что для его расширения достаточно будет поправок. Которые, как это принято в российском законотворчестве, вначале будут спрятаны в других законах с бесконечным числом поправок, а позже полномочия по расширению будут переданы правительству. Не слишком фантастически звучит, не так ли? Тем более, что этот закон был принят буквально за два дня, без обсуждений, сомнений и возражений.
И это далеко не все. Расширение на других — это одно. Другое заключается в том, что технологический подход дает еще и множество возможностей тем, кто эти данные будет собирать и использовать.

Не только мигранты уже сейчас

Разработчики мобильных приложений изучают, как именно обеспечивается приватность при их использовании и то, как собираются данные с их помощью. Они знают, что мобильные приложения — это инструмент слежки не только за конкретным пользователем конкретного устройства, но и за окружающим его пространством.
Если приложение может просматривать СМС, иметь доступ к истории звонков, то, помимо этого, оно же сможет собирать информацию о находящихся рядом сетях Wi-Fi и устройствах Bluetooth. Конечно же, в целях повышения качества геопозиционирования эти данные госорганы теоретически могли бы покупать на сером рынке мобильных данных. Но зачем покупать, если можно получить?
Да и достаточно давние подозрения, что некоторые создатели мобильных приложений подслушивают пользователей, здесь будут вполне оправданны. Будет ли это мобильное приложение подслушивать разговоры пользователей? Лично я очень удивлюсь, если нет. Может быть, не сразу. Но, серьезно, кто помешает?

Реальность, а не антиутопия

Цифровая слежка — это очень серьезно. Даже когда кажется, что она оправданна, даже когда кажется, что «именно меня она не затронет». Затронет. Эксперимент в двух крупнейших российских регионах, на сотнях тысячах людей — это гораздо больше, чем принятый за два дня без обсуждения закон. Это цифровой тоталитаризм в самой что ни на есть его чистой форме. Его последствия мы увидим не в этом и даже не в следующем году, но десятилетия будет достаточно, чтобы его ощутили буквально все.
Мнение редакции может не совпадать с точкой зрения автора