Цифровой Узбекистан: почему страна переходит к информационной экономике

Первый узбекистанский «единорог», ИТ-холдинг Uzum («виноград» — в переводе с узбекского) в августе 2025 года привлек $70 млн от китайской корпорации Tencent и американской VR Capital при участии FinSight Ventures. В результате оценка Uzum выросла с $1,1 млрд до $1,5 млрд. Uzum стал «единорогом» в марте 2024 года, когда инвестировал в развитие более $100 млн, сообщил Forbes. Одну половину вложили инвесторы, среди которых фонд FinSight Ventures, другую компания получила в виде займа. По итогам мартовского инвестраунда Uzum оценили в $1,1 млрд. Цифровую экосистему Uzum создали сооснователь «КупиКупон» Джасур Джумаев и экс-гендиректор VK Борис Добродеев. В компанию входят сервисы электронной коммерции, финтех и банковские проекты для физлиц, малого и среднего бизнеса. Это один из самых ярких представителей новой экономики Узбекистана.

Приоритетные отрасли

В 1991 году, когда Узбекистан провозгласил независимость, население страны, по данным государственной статистики, составляло около 20 млн. 1 июля 2025 года, по данным Национального комитета по статистике Узбекистана, численность постоянного населения Узбекистана составила 37,8 млн. Узбекистан — одна из стран Евразии с самым быстрорастущим и самым молодым населением. Для сравнения: за тот же период с 1991 по 2025 год население России, по данным Федеральной службы государственной статистики, уменьшилось с 148 млн до 146 млн.
Быстрый рост населения ставит перед правительством сложную задачу — создание рабочих мест.
Первый президент Узбекистана Ислам Каримов в начале девяностых годов взял курс на развитие индустриального потенциала страны. В число приоритетов вошли горнодобывающая отрасль, машиностроение, текстильная промышленность, а также банковская сфера и туризм… Для работы с иностранными инвесторами был создан Национальный банк внешнеэкономической деятельности и Государственное агентство по иностранным инвестициям.
Одними из первых в Узбекистане появились инвесторы из Турции, проявившие интерес к предприятиям текстильной отрасли и отельному бизнесу. Сегодня в текстильной отрасли работают такие турецкие компании, как Yunus Textile, которая производит ткани и одежду, и Mavi Giyim — турецкий бренд, инвестирующий в локальные производственные мощности.
Что касается туризма, бурное развитие отрасли началось не девяностые годы ХХ века, а в новом тысячелетии. По сведениям Госкомстата страны, в 2024 году Узбекистан принял более 7,3 млн иностранных туристов, что на 18,8% больше, чем за 2023 год. Главные туристические маршруты охватывают Ташкент, Самарканд, Бухару и Хиву, где расположены основные архитектурные достопримечательности, вошедшие в списки Всемирного наследия UNESCO. Туристические потоки принимают гостиницы сетей Hyatt, Radisson, Ramada, Wyndham Hotels and Resorts и других международных брендов.
Первым крупным проектом в области машиностроения стал завод UzDaewooAuto в городе Асака, построенный в 1994 году. Он начал выпускать по лицензии южнокорейской Daewoo легковые автомобили Nexia и Tico и микроавтобус Damas. В 1996 году при участии турецких инвесторов в Самарканде был построен завод «СамКочавто», где производят автобусы и грузовики. В 2009 году совместно с немецким концерном MAN запущен завод по производству грузовиков в Самаркандской области.
В 2022 году для выпуска гибридных и электрических автомобилей в городе Джизак было организовано китайско-узбекское предприятие BYD Uzbekistan Factory. По данным Международной организации производителей автомобилей (OICA, Organisation Internationale des Constructeurs d’Automobiles), Узбекистан производит до 395 тыс. автомобилей в год. По этому показателю страна находится на втором месте после автопромышленности России на постсоветском пространстве и на первом месте среди стран Центральной Азии.
Горная индустрия Узбекистана вызывает интерес у инвесторов, которые в разных форматах развивают сотрудничество с лидерами отрасли — Навоийским горно-металлургическим комбинатом, специализирующимся на добыче золота и урана, и Алмалыкским горно-металлургическим комбинатом, который перерабатывает медно-молибденовые руды.
В частности, с Навои сотрудничают канадская B2 Gold и французская Orano Mining, с Алмалыком — турецкие Çalık Holding, Eczacıbaşı, Yıldırım Group и китайские Sinomach, MCC и NFC. Иностранные партнеры занимаются геологоразведкой, развитием производственных процессов и поставками оборудования. Информация по этим проектам ограниченна. По сведениям ТАСС, в 2023 году Узбекистан добыл 119,6 т золота и вошел в десятку крупнейших производителей золота в мире.

«Лишние» руки

Производственные проекты, которые появились в 1990-е и нулевые, помогли многим молодым людям переехать из сельской местности в города, освоить перспективные специальности и найти работу. Многим, но не всем. Рост населения продолжался. И в 2011 году, через 20 лет после провозглашения независимости, в стране проживали 28,8 млн человек — численность граждан выросла почти на 9 млн.
На рынок труда выходили все новые поколения. Проблема безработицы не решилась. Уровень безработицы колебался на протяжении десяти последних лет: в пределах от 5% в 2015 году до 13,2% в 2020 году. Данные приводит сайт ru.tradingeconomics.com, по прогнозам экспертов, до конца 2025 года и в 2026 году доля безработных сохранится на уровне 6-6,5 %.
По состоянию на 1 апреля 2025 года Национальный статистический комитет Узбекистана оценивает трудоспособное население страны в размере 21,5 млн.
«Молодое население обычно считается преимуществом страны. Однако в Узбекистане менее 5,5 млн человек платят подоходный налог: большая часть рабочей силы либо за границей, либо в неформальном секторе. Хотя благоприятная демография поддерживает потенциал роста, экономика все еще испытывает трудности с созданием достаточного количества официальных рабочих мест в традиционных отраслях, в том числе в сельском хозяйстве. Средняя месячная зарплата в 2024 году составляла примерно 5,3 млн сумов (менее $450, или около 45 тыс. рублей. — Forbes Club)», — комментирует ситуацию доцент кафедры бизнеса, организаций и общества отделения социальных наук Нью-Йоркского университета в Абу-Даби Бехзод Хошимов.
С 1990-х годов потоки трудовых мигрантов потянулись из Узбекистана в Россию, Арабские Эмираты, Казахстан. Точную оценку числа трудовых мигрантов дать трудно: человек мог несколько раз пересекать границу в течение года, проходить или не проходить регистрацию в стране пребывания. Поэтому данные различных ведомств, ведущих учет гастарбайтеров, не совпадают.
«До 2016 года количество узбекских трудовых мигрантов в России в среднем составляло от 4 млн до 6 млн, а сегодня их число равняется 1 млн», — заявил в июне 2024 года Шерзод Асадов, пресс-секретарь президента Узбекистана Шавката Мирзиёева.
Доля детей до 15 лет в населении Узбекистана составляет 30%. Доля молодежи от 15 до 30 лет — 26,8%. К выходу на рынок труда готовятся 6,8 млн узбекистанских школьников, которым сегодня от семи до 17 лет. Где найти эти 7 млн рабочих мест?
Появление новых индустриальных проектов в Узбекистане ограниченно: воды не хватает. Узбекистан испытывает дефицит, который усугубляется изменением климата и ростом потребления воды. Ожидается, что к 2030 году дефицит может достигнуть 7 млрд кубометров, а к 2050 году — удвоиться, сообщает Gazeta.uz.
В условиях, когда население быстро растет, а дефицит воды с каждым годом становится все острее, переход Узбекистана от индустриальной к постиндустриальной экономике был предопределен самой судьбой.

Поворот к цифре

Информационная отрасль в Узбекистане начала формироваться в начале девяностых, когда предприятия и банки начали использовать компьютеры для автоматизации процессов, в том числе для финансового и кадрового учета. Тогда же появились первые дистрибьюторы компьютерной техники, разработчики программного обеспечения, генераторы баз данных, сервисные компании, провайдеры интернета. Цифровые технологии стали предметом изучения в университетах.
Мощный импульс развитию отрасли дала мобильная связь. В 1994 году была запущена первая система на базе аналогового стандарта NMT-450. За последующие 30 лет благодаря усилиям операторов Beeline, Ucell, Mobiuz, Uzmobile и Perfectum Mobile, по состоянию на начало 2025 года, число абонентов мобильной связи достигло 30,1 млн, то есть 81 абонент на 100 жителей, сообщает Fintech-retail.com. Около 80% абонентов пользуются сервисами мобильного интернета.
Тем не менее сектор информационно-телекоммуникационных технологий играл в экономике страны «роль второго плана». По оценке эксперта Шавката Каримова, интервью с которым опубликовано в этом номере, численность работников ИТ- отрасли в 2022 году не превышала 200 тыс. По оценке Госкомстата Узбекистана, вклад информационно-коммуникационного сектора в ВВП в 2024 году составил около 3%. По данным Бехзода Хошимова, добавленная стоимость в этом сегменте рынка растет со скоростью до 42% в год. «Этому способствует эффект низкой базы», — констатирует он.
Власти Узбекистана и прежде интересовались ИТ: поддерживали развитие инфраструктуры, создавали учебные программы, но стратегического значения отрасль не имела.
Ситуация изменилась в середине 2010-х годов. 30 июня 2017 года второй президент страны Шавкат Мирзиёев подписал указ «О мерах по коренному улучшению условий для развития отрасли информационных технологий в республике». Последовала серия правительственных постановлений о создании технологического парка программных продуктов и информационных технологий (IT Park), о мерах по внедрению специального режима применения технологий искусственного интеллекта и по развитию цифровой экономики и электронного правительства. 5 октября 2020 года президент утвердил стратегию «Цифровой Узбекистан — 2030» и одобрил меры по ее реализации. Эти меры еще не привели к кардинальным переменам, о чем говорят данные, которые были процитированы выше, но начало переменам было положено.

Парк индустриального периода

«IT Park объединил все, что нужно для развития технологической экосистемы: от инфраструктуры и акселерации до образования и мер господдержки. За короткое время мы прошли путь от стартапа до полноценного катализатора технологического роста и экспорта, укрепив позиции Узбекистана как нового ИТ-хаба на глобальной карте. Наша цель неизменна — открывать двери, создавать возможности и помогать нашим талантам находить путь к миру», — заявил Forbes Club генеральный директор IT Park Абдулахад Кучкаров.

Число резидентов IT Park

Источник: данные IT Park
Большинство резидентов ориентированы на экспорт: оказывают услуги в США, странах Европы и Персидского залива. Все больше стартапов выходят на международные рынки — от SaaS-платформ до мобильных приложений. Многие глобальные игроки уже локализовали в Узбекистане региональные офисы или центры обработки данных.

Профиль резидентов IT Park

Источник: данные IT Park
Какую помощь IT Park оказывает резидентам? На этот вопрос Forbes Club Абдулахад Кучкаров ответил: «Среди ключевых механизмов поддержки — налоговые льготы до 2040 года. Резиденты освобождены от налога на прибыль, НДС, налога на имущество и социальных взносов. Мы обеспечиваем полную регистрацию бизнеса «под ключ» — в удаленном формате, без необходимости физического присутствия в Узбекистане. Для начинающих резидентов предусмотрены бесплатные офисы, техника, HR-поддержка и субсидии на оплату труда. Есть меры поддержки по выходу на внешние рынки: менторство от международных экспертов, участие в выставках, акселерационные треки и помощь в выходе на зарубежные рынки. Иностранным компаниям помогаем в регистрации, юридическом сопровождении, банковской инфраструктуре, найме персонала и получении ИТ-виз. В Узбекистане предусмотрена IT-Visa — это специализированная виза для ИТ-специалистов и членов их семей. Она дает право на многократный въезд, работу, учебу и почти полное равенство в правах с гражданами Узбекистана».
«Сегодня более 750 резидентов IT Park Uzbekistan экспортируют продукты и сервисы более чем в 90 стран мира, — сообщает Абдулахад Кучкаров. — Парк стал крупнейшим ИТ-хабом региона, в перспективе он трансформируется в транснациональную платформу с амбициями глобального масштаба. Наши цели до 2030 года: 10 тыс. компаний-резидентов в экосистеме, 300 тыс. рабочих мест, экспорт ИТ-услуг в объеме до $5 млрд в год». «В рамках стартап-экосистемы Узбекистана действует 56 инкубационных центров при университетах. Эти вузы запустили перспективные стартапы, которые успешно прошли этап инкубации и продолжают работать на рынке. Стартапы востребованы, и у них есть потенциал к масштабированию. Среди примеров можно отметить проекты Aisha — разработку студента American University of Technology; The Lost Chapters и Bron 24 — стартапы студентов Amity University; TASS Vision — инициативу студентов Вестминстерского международного университета в Ташкенте; Oygul — проект студентов из нескольких вузов: New Uzbekistan University, Вестминстерского международного университета и Университета Манчестера», — говорит Абдулахад Кучкаров.
Для поддержки фаундеров стартапов IT Park приглашает менторов из Plug and Play Tech Center — одного из крупнейших венчурных акселераторов Кремниевой долины; DIFC Innovation Hub — ключевой инновационной площадки Дубая; Alchemist Accelerator — престижного акселератора стартапов из Сан-Франциско.
IT Park не единственный технологический парк в Узбекистане. В стране действуют и другие парки, поддерживающие инновационные проекты в различных отраслях и регионах. 

Технопарки Узбекистана

Источник: данные IT Park

Венчур: первые шаги

Венчурный рынок в Узбекистане находится на начальном этапе развития. «В 2025 году в Узбекистане действует 13 венчурных фондов с совокупным капиталом свыше $145 млн. Согласно отчету KPMG, средний объем венчурных вложений на один стартап в стране достиг $460 тыс. и, как ожидается, будет расти по мере увеличения числа фондов и зрелости рынка», — рассказывает Абдулахад Кучкаров. С 2020 года в Узбекистане активно развиваются венчурные инвестиции. На рынке работают такие фонды, как Aloqa Ventures, который финансирует более 52 стартапов на сумму $5,62 млн к началу III квартала 2025 года, а также IT Park Ventures с объемом инвестиций более $3,4 млн в 11 стартапов. IT Park Ventures стал первым фондом в стране, который инвестировал в бизнес $1 млн единым чеком.
На рынке представлен фонд UC Ventures с объемом инвестиций почти $1,49 млн и UzVC — $820 тыс. Среди других активных игроков — Semurg.VC ($550 тыс.) и CS Angels, который вложил $200 тыс. в начинающие проекты. Все эти фонды вносят вклад в развитие экосистемы локальных стартапов и способствуют развитию предпринимательства и технологических инициатив в стране.
Среди успешных инвестиционных кейсов — TASS Vision, DeepTech-стартап, предоставляющий ИИ-аналитику для офлайн-ретейла. Он привлек более €1,3 млн инвестиций от фондов из Европы, США и Центральной Азии, масштабировался на восемь стран и стал победителем крупных конкурсов, включая President Tech Award в Ташкенте и Nexus Awards в Баку. Одним из ключевых участников инвестраунда стал IT Park Ventures: венчурный фонд вложил $100 тыс. в рамках первой в стране сделки по механизму соинвестирования «1 + 1» (схема, при которой государство и частный инвестор вкладывают равные суммы в проект, удваивая общий бюджет и снижая риски для бизнеса. — Forbes Club), предусмотренному в Digital Startups Program. Другой пример — Billz, цифровая платформа для ретейлеров.
В июне 2025 года в экосистеме IT Park состоялся первый публичный экзит: грузинский TBC Bank Group приобрел 53% доли в Billz за $9 млн с последующим правом выкупа. Инвесторы Sturgeon Capital и Aloqa Ventures частично реализовали свои доли. Для Sturgeon это стало первым выходом в регионе с доходностью 3,95 и IRR (Internal Rate of Return, англ. «внутренняя норма доходности»; показатель прибыли от инвестиций с учетом времени и риска, который используют для оценки эффективности. — Forbes Club) на уровне 35 %. Сделка стала знаковым событием и подтвердила инвестиционную привлекательность узбекистанских стартапов.
Среди игроков венчурного рынка — Iman, финтех-платформа с фокусом на исламское финансирование. При поддержке UC Ventures и зарубежных партнеров стартап активно масштабируется на рынки Ближнего Востока и Северной Африки.
Ключевым инструментом поддержки стартапов выступает фонд IT Park Ventures с капитализацией $10 млн. Фонд делает ранние инвестиции в стартапы, которые демонстрируют экспортный потенциал, технологическую новизну и масштабируемую бизнес-модель, поясняет Абдулахад Кучкаров.
Международная консалтинговая компания KPMG опубликовала отчет Venture Capital in Central Asia 2024 («Венчурный капитал в Центральной Азии 2024»), в котором отмечает, что по итогам 2024 года объем венчурных сделок в Узбекистане вырос почти втрое и составил $69,5 млн.
«I квартал 2025 года выдался хорошим, но II квартал был еще лучше: состоялось 32 сделки на общую сумму $14 млн. Больше всего привлек Billz — $9 млн в рамках Pre Series A. TBC Bank купил контрольный пакет, а не всю компанию. Деньги пойдут на дальнейшее развитие стартапа, так что это редкий пример стратегических инвестиций в Узбекистане. Самым активным инвестором стал Aloqa Ventures, который вложил $885 тыс. в 18 стартапов. Среди них AliPos ($70 тыс.), YorYor ($20 тыс.),
EduCompass ($10 тыс.), Deepen ($100 тыс.), Romchi ($50 тыс.), ONvision ($15 тыс.) и многие другие. Больше всего инвестировал IT Park Ventures — пять стартапов, зато на $1,5 млн. Из них $1 млн получил FlexSoft — редкая сумма для венчура Узбекистана (в среднем стартапы привлекают $104 тыс.). Инвесторам интересны все сферы: 19,3 % инвестиций привлекли ИИ-стартапы; на втором месте — EdTech (12,9 %); третье разделили E-Commerce, Software as a Service & CRM по 9,7 %. То есть уклона в  какую-то одну сторону нет — деньги получают проекты из самых разных сфер, от AgroTech и Development Tool  до MedTech и TravelTech. Это важно потому, что в других странах уже не так. Многие ниши там давно заняты крупными компаниями, и стартапам тяжело предложить что-то новое. В Узбекистане же много свободного места и мало что сделано. Шансы привлечь инвестиции есть у стартапа из любой сферы. Здорово, что инвесторы начали чаще выходить за пределы столицы: во II квартале были профинансированы пять проектов из Андижана, два проекта из Ферганы, по одному — из Кашкадарьи и Самарканда», — подводит промежуточные итоги исследователь Тимурмалик Елмурадов, автор телеграм-канала «Пик Скартариса», в котором отражается динамика развития бизнеса в Узбекистане.
«Несмотря на усилия правительства, прямые иностранные инвестиции — $2,84 млрд в 2024 году — для страны с населением почти 38 млн пока невелики. Это значительно лучше, чем десять лет назад, но в притоке инвестиций на душу населения Узбекистан значительно отстает от других экономик. Для существенного увеличения притока инвестиций как в «старые», так и в «новые» сектора экономики потребуется дальнейшее улучшение делового климата. Я настроен оптимистично, но цифры по объему прямых иностранных инвестиций должны вырасти в 100 раз, чтобы можно было говорить об инвестиционной привлекательности такой крупной страны», — считает доцент кафедры бизнеса, организаций и общества отделения социальных наук Нью-Йоркского университета в Абу-Даби Бехзод Хошимов.

«Кузница джуниор-кадров»

Сергей Зудин, резидент Forbes Club
Узбекистан взял курс на развитие ИТ-сектора. В этом очень заинтере- сованы президент и правительство. Причина очевидна — быстрый рост населения. Ежегодно население Узбекистана увеличивается на несколько сотен тысяч. Фактически это демографический взрыв. В правительстве заранее задумались, как обеспечить молодежь рабочими местами, и приняли самое правильное, на мой взгляд, решение — выбрали ИТ-специализацию. Для этих целей перестраивается система образования, создаются недостающие звенья.
Сегодня страна является кузницей джуниор-специалистов. Узбекистанский рынок готовит недорогих профессионалов, которые могут работать внутри страны и за рубежом. Должно пройти определенное время, чтобы джуниор-специалисты выросли до среднего и старшего уровня.
Тактика российских компаний, которые работают в Узбекистане, состоит в том, чтобы «высаживать» специалистов среднего и старшего уровня и передавать их знания джуниорам. Из российских в Узбекистане работают банки, технологические компании, операторы связи.
В Ташкенте пока мало ИТ-брендов международного уровня. Из круп- нейших компаний там представлена только SAP, но в перспективе бренды там, полагаю, появятся. Международные компании и фонды еще только присматриваются к Узбекистану. Венчурный рынок в стране только начинает свое развитие.
Узбекистан шагает семимильными шагами. Республика настойчиво продвигает цифровые решения во всех сферах экономики, развивает цифровой банкинг, современную связь — практически вся страна находится в зоне мобильного интернета.
Узбекистан расширяет сеть международных контактов и ищет свое место на международной арене. Едва ли он будет претендовать на место, которое сегодня занимает, например, Индия. Скорее это будет какая-то другая ниша. Думаю, через пять лет мы Узбекистан просто не узнаем.
Российским компаниям, которые планируют работать на рынке Узбекистана, я советовал бы внимательно изучать местные обычаи, нормы поведения. И обратить внимание на то, что, когда вам говорят: «Хоп!» (узб. «хорошо». — Forbes Club), скорее всего, собеседник не имеет в виду: «Я полностью согласен, так и поступим», — скорее он просто не хочет вас обидеть отказом и его реплику стоит трактовать как «Посмотрим!».

«Обновите свои представления о стране»

Алена Владимирская, основательница агентства по подбору профессионалов TalentLAB, эксперт Forbes Club
Трудно сказать, сколько именно россиян работают на рынке труда Узбекистана. Согласно официальным данным, число релокантов на пике этого процесса в 2022 году составляло 250 тыс., в том числе доля россиян составляла, предположительно, около 150 тыс. Сейчас многие из этих людей вернулись домой, потому что соскучились по дому, по родным или получили предложения в России.
В Узбекистане успешно работают проекты, созданные российскими компаниями, например «Яндекс.Такси», «Яндекс.Маркет». Местный бизнес также привлекает российских менеджеров. Я имею в виду действующий в Узбекистане банк с грузинскими корнями TBC, в котором сейчас работает Оливер Хьюз, который раньше работал в России. Или узбекистанский маркетплейс Uzum. Девелоперы, банки, финтех-компании, маркетплейсы охотно берут российских специалистов по кибербезопасности, по другим специальностям.
Очень часто в контракты экспатов вписаны обязанности по обучению местных специалистов. Это очень важный для страны пункт. Узбекистан стремительно меняется. Я вижу, как растут компетенции специалистов ИТ- рынка — узбекистанские программисты стали выигрывать олимпиады по программированию — и как страна стремительно осваивает английский язык. Все это заставляет экспатов работать над собой. Те, кто приехал сюда в уверенности, что «закидает местный рынок шапками», вынуждены были в скором времени с позором уехать. Такие случаи были.
Российские компании, которые не успели к первой волне IPO, сегодня получают второй шанс на развитие в Узбекистане. Кстати, узбекистанские компании тоже думают об IPO.
Тем, кто задумался о выходе на рынок Узбекистана, я бы дала совет быть готовыми обновить свои представления о стране. Надо помнить, что здесь огромное число специалистов, окончивших лучшие вузы мира и России, — люди с серьезным и качественным образованием. Нужно очень внимательно относиться к культуре Узбекистана, к ментальности людей. У тех, кто уважает чужую ментальность, бизнес складывается успешно.